– Вчера отец подписал бумаги и передал мне управление холдингом. Отныне я не могу позволить себе отвлекаться на интрижки,– холодно припечатал Максим.

Я думала, у нас любовь и всё серьёзно. Мечтала выйти замуж. Хотела рассказать радостную новость о беременности, но для него наши отношения были лишь интрижкой.
Оправилась.
Пережила.
Забыла.
Воспитывала дочь одна и была вполне счастлива, но лишь до того момента, пока холдинг Максима Куравина не выкупил наше крохотное издательство. И теперь вся моя жизнь – хождение по минному полю, ведь мне нельзя влюбиться в него снова, а ему – узнать про нашу дочь.

– Богдан, мне очень жаль.

– Тебе жаль? – Он горько смеётся. – Какое удобное слово! Думаешь, им можно прикрыть что угодно? Что ж, совет вам да любовь. Надеюсь, ты будешь счастлива с ним!

– Богдан, – я делаю шаг вперёд. – Пожалуйста, прости меня. Не держи на меня зла.

Он оборачивается. Глаза – чёрные дыры.

– Нет, Жень, так не получится. Я зол. Я чертовски зол. И я… Нет, я не прощу тебе этого. Никогда.

Три года назад я разрушила нашу любовь, чтобы подарить своему мужчине шанс на будущее. Теперь он вернулся. Не просто в мою жизнь, но и в больницу, в которой я работаю. В его глазах всё то же презрение, а я… Всё так же люблю.

Я должна рассказать ему правду.

Но сможет ли сердце, однажды разбитое, снова научиться любить? Или та ложь навсегда останется моим самым неутешительным диагнозом?

Ставлю автолюльку прямо на стол Сташевского.
— Вот. Это ваша дочь.
Он, кажется, даже не удивлён.
— Знаете, сколько таких, как вы, приходит ко мне? Я должен верить каждой? Однако, вы мне нравитесь! Вы сумели привлечь моё внимание.
— Мне не нужно ваше внимание.
— Что тогда?
— Я лишь хочу, чтобы у ребёнка был отец.
— Я лучше дам вам денег. Сколько? Сто? Двести?
Его ядовитый тон, его холодная манера говорить так, будто я очередная нищенка у ворот барина, обжигает стыдом сильнее, чем если бы он просто выгнал меня.
— Я похожа на попрошайку?
Сташевский лениво откидывается в кресле.
— Вы обманом проникли в мой офис. Притащили ребёнка. Давите на жалость, на совесть… Ради чего? Ради собственной выгоды. Кто же вы, если не попрошайка?

Я устроилась в офис Сташевского, чтобы у Сонечки наконец появился папа. Папа, однако, свою причастность отрицает. Но я пойду на всё, чтобы Соня была счастлива. Даже несмотря на то, что она не моя дочь.

— Галя, послушайте. Вам деньги нужны, а мне — фиктивная жена. Давайте поможем друг другу.

— Сколько вы заплатите?

— Не обижу.

— Что мне нужно будет делать?

— Улыбаться и смотреть на меня так, будто я лучший мужчина в вашей жизни. Это всего на один вечер, а дальше мы разойдёмся и больше никогда не встретимся.

Мне позарез нужны деньги на операцию для дочери. Я как раз ломала голову вопросом, где мне взять такую огромную сумму, когда на пороге нашего супермаркета вдруг появился он — обаятельный и слегка сумасшедший принц в дорогом дизайнерском костюме.

Он может решить мою проблему, вот только что мне теперь делать со своими не фиктивными чувствами?